В удовлетворении требований о признании недействительным пункта общих условий создания и доверительного управления о подсудности споров по месту нахождения доверительного управляющего, взыскании убытков, компенсации морального вреда отказано, так как доказательств виновных действий ответчика не было представлено и истцом был пропущен срок для обращения в суд.

Апелляционное определение Челябинского областного суда от 25.08.2014 по делу N 11-8479/2014

Судья: Гервасьев А.Г.

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Волошина А.Д.

судей Белых А.А., Фортыгиной И.И.

при секретаре Д.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Г. на решение Ленинского районного суда г. Челябинска от 05 мая 2014 года.

Заслушав доклад судьи Волошина А.Д. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, Г., поддержавшего доводы жалобы, судебная коллегия

установила:

Г. обратился в суд с иском к ООО КБ «ЮНИАСТРУМ БАНК» о признании недействительным п. 3.3.2 Общих условий создания и доверительного управления «Юниаструм Индексный Фонд Бразильских акций» ООО КБ «ЮНИАСТРУМ БАНК» о подсудности споров по месту нахождения доверительного управляющего, взыскании убытков в размере **** рублей, которые определены по курсу доллара США на 01 мая 2014 года — **** рубля, компенсации морального вреда в размере **** рублей, штрафа за несоблюдение добровольного порядка удовлетворения требований потребителя в размере 50% от суммы, присужденной судом, о возмещении расходов на изготовление копий документов в размере 317 рублей.

В обоснование иска указал, что 14 августа 2008 года в Челябинском филиале ООО КБ «ЮНИАСТРУМ БАНК» вложил личные сбережения в сумме **** долларов США в Общие Фонды Банковского Управления «Юниаструм Индексный Бразилия», что подтверждается сертификатом долевого участия. В 2010 году Центральным районным судом г. Челябинска данный договор был признан действительным. Для передачи в доверительное управление ответчик обязал его заключить с ним договор банковского счета физического лица в рублях и USD N************ и N************. Из вложенных им денежных средств, ответчик произвел ему возврат только **** долларов США. На неоднократные обращения к ответчику с требованием объяснить ситуацию и представить необходимые документы, на которые ответчик не ответил.

Полагал, что ответчиком ненадлежащим образом исполнены условия заключенного с ним договора и требования законодательства Российской Федерации, в том числе по обеспечению изменения стоимости имущества Фонда пропорционально изменению индексов, отражающих динамику совокупной стоимости крупнейших бразильских компаний, цель договора не достигнута, тем самым нарушены условия договора и интересов учредителя управления, не исполнена обязанность по обособлению имущества учредителя, не проявлена должная заботливость и усилия для обеспечения прироста вложений, обеспечения вкладчикам прибыли, по предоставлению отчетов учредителю. Считает, что используемый ответчиком порядок оценки стоимости активов (чистых активов) не соответствует Общим условиям фондов, которыми предусмотрен расчет стоимости активов (чистых активов) в соответствии с их балансовой стоимостью, чем нарушен п. 5.2 Инструкции Банка России N 63, в связи с чем считает, что ответчиком был причинен ему реальный ущерб на сумму **** долларов США, определяя ее как разницу между внесенной им по договору денежной суммой в размере **** доллара США и выплаченной ему ответчиком суммой в размере **** долларов США.

Решением суда в удовлетворении иска Г. отказано.

В апелляционной жалобе Г. ставит вопрос об отмене решения суда, ссылаясь на неверное распределение судом бремени доказывания, на то, что из вложенных ответчику по договору денег последним возвращено истцу только 4%, на отсутствие доказательств для освобождения ответчика от ответственности в виде возмещения указанной разницы. Ссылается на иную судебную практику в части регулирования спорных отношений Законом Российской Федерации «О защите прав потребителей», на необоснованность выводов суда об обособленном учете ответчиком имущества учредителя управления от имущества других учредителей управления, на фактическое признание банком нарушений с его стороны, на доказанность неисполнения ответчиком обязанности по предоставлению отчетов учредителю доверительного управления, чем нарушены его права потребителя (ст. ст. 10, 12 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей»). Настаивал на уважительности пропуска им срока исковой давности по требованиям об оспаривании договора, на доказанности причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившими для пайщиков последствиями.

Представитель ООО КБ «ЮНИАСТРУМ БАНК» не явился, несмотря на его надлежащее извещение о времени и месте рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции. Судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в его отсутствие.

В соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Обсудив доводы апелляционной жалобы и проверив материалы дела, судебная коллегия не находит оснований для отмены либо изменения решения суда.

В силу ст. 1012 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору доверительного управления имуществом одна сторона (учредитель управления) передает другой стороне (доверительному управляющему) на определенный срок имущество в доверительное управление, а другая сторона обязуется осуществлять управление этим имуществом в интересах учредителя управления или указанного им лица (выгодоприобретателя) (п. 1). Осуществляя доверительное управление имуществом, доверительный управляющий вправе совершать в отношении этого имущества в соответствии с договором доверительного управления любые юридические и фактические действия в интересах выгодоприобретателя.

Согласно п. 3 ст. 434 Гражданского кодекса Российской Федерации письменная форма договора считается соблюденной, если письменное предложение заключить договор (оферта) принято в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 438 Гражданского кодекса Российской Федерации (акцепт).

Судом первой инстанции установлено и материалами дела подтверждается, что Г. являлся участником фондов банковского управления, доверительным управляющим которых являлся ООО КБ «ЮНИАСТРУМ БАНК» в соответствии с заявками на возврат имущества Фонда N **** от 13 мая 2008 года и N **** от 02 мая 2008 года (т. 1 л.д. 174-176).

14 мая 2008 года между Г., в лице представителя Е., и ООО КБ «ЮНИАСТРУМ БАНК» был заключен договор присоединения к Общим условиям создания и доверительного управления «Юниаструм Индексный Фонд Бразильских акций» ООО КБ «ЮНИАСТРУМ БАНК», в соответствии с которым Г. передал в доверительное управление банку денежные средства в размере **** долларов США с выдачей ему соответствующих сертификатов, подтверждающих принятие банком распорядительных действий истца с его имуществом (т. 1 л.д. 23,31-58, 167-170, 171-172,223-237).

Поскольку Г., присоединившись к Фонду, согласился с внутренней процедурой выписки сертификатов и внутренней процедурой определения стоимости паев ОФБУ, то он, соответственно, принял на себя риск наступления негативных материальных последствий, связанных с особенностями заложенной в Фонд инвестиционной стратегии, риск наступления негативных материальных последствий, связанных с особенностями инвестирования на рынке ценных бумаг.

При этом суд пришел к правильному выводу о том, что при рассмотрении настоящего гражданского дела преюдициальное значение, согласно ч. 2 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, имеют обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением Центрального районного суда г. Челябинска от 28 января 2010 года, вступившим в законную силу 06 апреля 2010 года, которым Г. отказано в удовлетворении требований к ООО КБ «ЮНИАСТРУМ БАНК» о признании недействительным договора управления и возврате полученных по нему денежных средств в размере эквивалентом **** долларов США.

Данным решением суда установлено, что общий размер внесенных Г. 14 мая 2008 года денежных средств в ОФБУ «Юниаструм Индексный Фонд Бразильских акций» составлял — **** доллара США, 05 октября 2010 года Г. была подана заявка N **** на возврат принадлежащего ему имущества из Фонда эквивалентом — 66.44693 номинальным паям с просьбой считать утратившим силу сертификат долевого участия N **** от 14 мая 2008 года (т. 1 л.д. 141-144, 177-186, 238-239).

07 октября 2010 года ООО КБ «ЮНИАСТРУМ БАНК» на счет истца была перечислена денежная сумма в размере **** долларов США, получена истцом 08 декабря 2010 года (т. 1 л.д. 30, 246, 129-130, 166,217-218, 167-170).

Также установлено, что Г. обратился в банк с заявкой N **** на возврат принадлежащего ему имущества из Фонда, чем фактически прекратил договор доверительного управления (п. 2.2.1 Общих условий создания и доверительного управления имуществом Общего фонда банковского управления «Юниаструм Индексный Фонд Бразильских акций»).

ООО КБ «ЮНИАСТРУМ БАНК» был открыт банковский счет N**** в отделении N 2 Московского государственного территориального управления Банка России для осуществления операций по Доверительному управлению в рублях и валютный счет в ОАО АКБ «РОСБАНК». В рамках указанных счетов ответчиком открывались и велись лицевые счета, составлялись отдельные балансы, что обеспечивало обособление имущества, переданного в доверительное управление, то есть выполнение требований 4.2 ОФБУ, ст. 1018 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающих обособление имущества, переданного в доверительное управление (т. 1 л.д. 205-215).

Банком свои обязательства по предоставлению учредителям управления ОФБУ Банка отчетов о деятельности управляющего по управлению ценными бумагами, предусмотренные п. 4.1 приказа ФСФР России от 03 апреля 2007 года, выполнены путем публикования стоимости паев ОФБУ на интернет — сайте, также об объеме имущества Фонда и иных сведениях (т. З л.д. 1-203, т. 4 л.д. 1-197).

Каких-либо доказательств противоправности действий ответчика при управлении имуществом фонда, умышленного причинения своими действиями убытков истцу, причинно-следственной связи между ними, в нарушение положений ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суду представлено не было.

Требования истца о том, что причиненный ему размер убытков подлежит определению как разница между стоимостью паев Фонда на дату заключения договора доверительного управления и его расторжения, основаны на неверном понимании норм материального права, регулирующих отношения доверительного управления.

Так, согласно п. 3.4 Общих условий под рисками, которые могут возникнуть в процессе доверительного управления имуществом, понимается возможность финансовых потерь (убытков), связанных с внутренними и внешними факторами, влияющими на деятельность доверительного управляющего. Учредитель управления, присоединяясь к настоящим Общим условиям фонда подтверждает, что он предупрежден об указанных в настоящем разделе рисках и согласен с тем, что доверительный управляющий не несет ответственности за убытки, причиненные учредителю управления в связи с возникновением таких рисков, при условии надлежащего соблюдения доверительным управляющим положений Общих условий фонда и Инвестиционной декларации.

Данные Общие условия Г. были разъяснены при заключении договора путем присоединения к нему (т. 1 л.д. 171-172).

Разрешая спор, суд первой инстанции на основании анализа п. 1 ст. 1012, п. п. 1, 2 ст. 1013, п. 1 ст. 428, п. 3 ст. 10, ст. ст. 432, 1016, 1017, 435, 433, 1, 9, 431, 1024 Гражданского кодекса Российской Федерации, Инструкции «О порядке осуществления операций доверительного управления и бухгалтерском учете этих операций кредитными организациями Российской Федерации», Общих условий создания и доверительного управления, пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований Г. о возмещении убытков в размере **** рублей ввиду того, что при заключении договора доверительного управления денежными средствами в виде договора присоединения путем акцептования оферты, условия которой полностью были разъяснены истцу и имели для него обязательную силу, истец не был лишен возможности сопоставить значение действий своим намерениям, исходя из отсутствия препятствий для доступа к содержанию предлагаемой банком операции, а доказательств виновных действий ответчика, нарушений им условий договора, причинение этим убытков истцу, представлено Г. не было, а судом не установлено, что также исключает возможность удовлетворения исковых требований в соответствии со ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом суд пришел к верному выводу об отсутствии оснований для признания недействительным п. 3.3.2 Общих условий создания и доверительного управления «Юниаструм Индексный Бразилиа» ООО КБ «ЮНИАСТРУМ БАНК», предусматривающего правила о подсудности споров по месту нахождения доверительного управляющего, указав, что Закон Российской Федерации «О защите прав потребителей» не регулирует спорные правоотношения сторон по договору доверительного управления, так как они относятся к предпринимательской деятельности, личное потребление не является их целью.

Также разрешая спор по существу, суд пришел к верному выводу о пропуске истцом срока исковой давности по заявленным требованиям в силу ст. ст. 181, 195, 196, 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив, что именно 08 декабря 2010 года истец узнал о нарушение своего права на возврат денежных средств по договору доверительного управления, сняв 08 декабря 2010 года со счета денежные средства в сумме **** долларов США (т. 1 л.д. 30), в связи с чем трехлетний срок исковой давности истек 09 декабря 2013 года, а исковое заявление было подано Г. в суд только 23 января 2014 года (т. 1 л.д. 15-22), то есть по истечении срока исковой давности. Перерыва течения срока исковой давности судом не установлено.

Судебная коллегия с таким выводом суда соглашается, так как он соответствует материалам дела, основан на всестороннем исследовании всех имеющихся обстоятельств по делу и представленных доказательствах, которые полно, всесторонне и объективно оценены по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы апелляционной жалобы относительно неознакомления с общими условиями ОФБУ, а также применения к данному спору Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» и неосведомленности о размещении сведений квартальных отчетах на интернет-сайте ОФБУ были предметом рассмотрения в суде первой инстанции и обоснованно, мотивированно отклонены, с чем судебная коллегия полностью соглашается.

Судебная коллегия находит верным вывод суда о том, что отношения, в которые вступили стороны при заключении договора доверительного управления имуществом, не подпадают под сферу действия Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей».

Из представленных документов следует, что управление имущества осуществляется Доверительным управляющим в интересах Учредителя Управления (или выгодоприобретателя) за вознаграждение; Общий фонд банковского управления учреждается на основе положений глав 16, 27, 28 и 53 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 5 и 6 Федерального закона «О банках и банковской деятельности», статьи 5 главы 2 Федерального закона «О рынке ценных бумаг», а также Инструкции N 63, утвержденной Приказом Банка России от 02.07.1997 N 02-287 «О порядке осуществления операций доверительного управления и бухгалтерском учете этих операций кредитными организациями».

При этом основной целью Фонда является обеспечение изменения стоимости имущества Фонда пропорционально изменению биржевых индексов, отражающих динамику совокупной стоимости крупнейших компаний Бразилии, путем инвестирования в инструменты, предусмотренные Инвестиционной декларацией.

Тем самым Г., как собственник имущества, передал свои денежные средства кредитной организации — ООО «КБ «Юниаструм Банк» на свой страх и риск, полагая о более эффективном управлении своим имуществом профессиональным участником рынка инвестиций, заключив с ним договор управления имуществом, предусмотренный главой 53 Гражданского кодекса Российской Федерации, с целью получения доходов (прибыли) (раздел 8 Общих условий ОФБУ).

В связи с чем, оснований полагать, что оказываемая ответчиком финансовая услуга была направлена на удовлетворение личных, семейных, домашних и иных нужд истца как потребителя — гражданина, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, не имеется.

Ссылки в жалобе на иную судебную практику, отражающую, по мнению заявителя, иную правовую позицию, не являются основанием для отмены судебного постановления, поскольку при рассмотрении данного спора установлены иные фактические обстоятельства, имеющие правовое значение для дела. Эти ссылки в рамках спорных правоотношений сторон безотносительны.

Ссылки в жалобе Г. на то, что от вложенных ответчику по договору денег последним возвращено истцу только 4%, на отсутствие доказательств для освобождения ответчика от ответственности в виде возмещения указанной разницы, в связи с чем его исковые требования о возмещении ущерба подлежат удовлетворению, несостоятельны по следующим основаниям.

Согласно расчету истцом заявлена к взысканию сумма реального ущерба, определенная как арифметическая разница между стоимостью паев фонда, принадлежащих учредителю управления на даты заключения и расторжения договоров доверительного управления.

В соответствии с п. 4.4 Общих условий фонда число номинальных паев учредителя управления фонда определяется как отношение суммы денежных средств, переданных в фонд, к текущему денежному эквиваленту номинального пая. Текущий денежный эквивалент номинального пая рассчитывается доверительным управляющим ежедневно и определяется как отношение текущей стоимости чистых активов фонда к суммарному количеству номинальных паев, учтенных за всеми учредителями управления фонда в реестре на окончание предыдущего рабочего дня (т. 1 л.д. 41).

Согласно п. 2 ст. 1020 Гражданского кодекса Российской Федерации права, приобретенные доверительным управляющим в результате действий по доверительному управлению имуществом, включаются в состав переданного в доверительное управление имущества. Обязанности, возникшие в результате таких действий доверительного управляющего, исполняются за счет этого имущества. Таким образом, денежные средства, перечисленные доверительному управляющему с целью инвестирования в ценные бумаги, не могут оставаться в качестве неизменного объекта доверительного управления.

С учетом вышеуказанной нормы законодательства предметом доверительного управления в каждый определенный момент являлось то имущество, которое есть в соответствующем ОФБУ доверительного управляющего с учетом совершенных сделок. Совершенные сделки изменяют состав и стоимость имущества, находящегося в Фонде.

Таким образом, судебная коллегия отклоняет доводы апелляционной жалобы Г. о доказанности причиненных ему действиями ответчика убытков, истец неправомерно заявляет о размере убытков как об арифметической разнице между стоимостью паев фонда, принадлежащих учредителям управления, на момент заключения и расторжения договора доверительного управления.

Иных доказательств причинения убытков в указанном размере истцом не представлено.

По смыслу ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, обращающееся с иском о взыскании убытков, должно в совокупности доказать следующие обстоятельства: факт нарушения обязательства и наличия убытков, наличие причинной связи между допущенными нарушениями и возникшими убытками и размер требуемых убытков.

Согласно абз. 1 п. 1 ст. 1022 Гражданского кодекса Российской Федерации основанием для привлечения доверительного управляющего к ответственности является факт непроявления должной заботливости при доверительном управлении имуществом об интересах учредителя управления.

Г. не представлены относимые и допустимые доказательства противоправности действий банка, а также наличия причинно-следственной связи между такими действиями и падением рыночной стоимости паев в ОФБУ, участником которых являлся истец, что исключает возможность удовлетворения исковых требований о взыскании прямых убытков по договору ОФБУ «Юниаструм Индексный Бразилия».

Также истцом не доказано, что все совершенные доверительным управляющим действия на протяжении периода доверительного управления, являлись убыточными и привели к возникновению убытков в заявленном размере.

Истцом не представлено доказательств неисполнения банком обязательств, предусмотренных Общими условиями Фонда, что также исключает возможность удовлетворения исковых требований.

Кроме того, в силу ст. ст. 148, 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств, определение того, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу является прерогативой суда.

Доводы апелляционной жалобы не содержат ссылок на какие-либо новые обстоятельства, неисследованные судом, по сути направлены на переоценку выводов суда, для которой оснований не имеется. Кроме того, несогласие заявителя жалобы с произведенной судом оценкой доказательств не является основанием к отмене постановленного судом решения, поскольку не свидетельствует о неправильности изложенных в решении суда выводов.

Учитывая требования закона и установленные судом обстоятельства, суд правильно разрешил возникший спор. Оснований для отмены решения суда первой инстанции в апелляционном порядке, предусмотренных ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не имеется.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Ленинского районного суда г. Челябинска от 05 мая 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Г. — без удовлетворения.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *