В удовлетворении требований покупателя об обязании исправить техническую ошибку относительно площади земельного участка и признании права собственности на него отказано, поскольку судом не установлено наличие в тексте договора купли-продажи каких-либо неясностей и неточностей, а содержание договора свидетельствует о продаже заявителю доли спорного участка с разрешенным использованием — для ведения личного подсобного хозяйства.
Определение Ленинградского областного суда от 14.08.2014 N 33-4171/2014
Судья Скопинская Л.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда в составе:
председательствующего Пономаревой Т.А.,
судей Озерова С.А. и Тумашевич Н.С.,
при секретаре Я.,
рассмотрела в судебном заседании дело по апелляционной жалобе представителя истца Ш. — С.А. на решение Лужского городского суда Ленинградской области от 14 мая 2014 года, которым оставлено без удовлетворения исковое заявление Ш. к К.В. и федеральному государственному бюджетному учреждению «Федеральная кадастровая палата Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии» по Ленинградской области об обязании исправить техническую ошибку и признании права собственности на земельный участок.
Заслушав доклад судьи Ленинградского областного суда Пономаревой Т.А., объяснения истца Ш. и представителя истца Ш. — С.А., поддержавших доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда
установила:
Ш. по почте 27 февраля 2014 года обратилась в Лужский городской суд Ленинградской области с исковым заявлением к К.В. и федеральному государственному бюджетному учреждению «Федеральная кадастровая палата Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии» по Ленинградской области (далее — ФГБУ «ФКП Управления Росреестра» по ЛО) об обязании филиала ФГБУ «ФКП Управления Росреестра» по ЛО исправить техническую ошибку в виде площади земельного участка <адрес>, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: для ведения личного подсобного хозяйства (далее — ЛПХ), с неправильной площади в «983» на правильную площадь в «488». Кроме того, Ш. просила признать за ней право собственности на земельный участок площадью 488 кв. м <адрес>
В обоснование исковых требований Ш. ссылалась на те обстоятельства, что 10 января 2013 года между истцом и К.О. был заключен договор купли-продажи принадлежащего ему земельного участка с кадастровым номером: <адрес>, при этом обязательства по договору сторонами выполнены в полном объеме. Вместе с тем, по утверждению Ш., до заключения сделки с истцом К.О. 6 октября 2001 года произвел отчуждение 495/983 доли данного участка, из которых был сформирован самостоятельный земельный участок с кадастровым номером: N (старый кадастровый номер: N). Принимая во внимание данное обстоятельство, а также будучи введенной в заблуждение полученным кадастровым паспортом на исходный участок, в котором, несмотря на отчуждение его части, площадь осталась без изменения — 983 кв. м и тем, что в нарушение положений части 2 статьи 6 Федерального закона от 21 июля 1997 года N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» при регистрации договора от 6 октября 2001 года не была произведена государственная регистрация права К.О., то поэтому, по утверждению Ш., при заключении договора купли-продажи от 10 января 2013 года предмет договора был сформулирован как покупка 488/983 доли земельного участка с кадастровым номером: N, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: для ведения ЛПХ, общей площадью 983 кв. м, расположенного по адресу: <адрес>. В дальнейшем 26 января 2013 года в связи с наличием противоречий в документах государственная регистрация договора купли-продажи от 10 января 2013 года была приостановлена, при этом предложено внести изменения в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним (далее — ЕГРП) в отношении площади продаваемого участка и уточнить предмет договора. Однако 28 апреля 2013 года К.О. умер, его наследником является супруга К.В. По утверждению Ш., в настоящее время в связи со смертью продавца внести какие-либо изменения в государственный кадастр недвижимости (далее — ГКН) и договор, а также произвести государственную регистрацию сделки не представляется возможным.
В этой связи Ш. считала, что имеет место техническая ошибка, допущенная в ГКН, а именно ФГБУ «ФКП Управления Росреестра» по ЛО, которое, имея данные об участке с кадастровым номером: N и выделенном из его состава участке с кадастровым номером: N, своевременно не внесло изменения в отношении площади исходного участка. Тогда как, по утверждению Ш., исправить данную ошибку после смерти собственника земельного участка не представляется возможным, иначе как по решению суда. В то же время Ш. считала, что предмет договора купли-продажи от 10 января 2013 года — 488/983 доли земельного участка с кадастровым номером: N, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: для ведения ЛПХ, общей площадью 983 кв. м, расположенному по адресу: <адрес>, является равнозначным земельному участку с кадастровым номером: N, категории земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: для ведения ЛПХ, общей площадью 488 кв. м, расположенного по адресу: <адрес>. Ссылаясь на положения статей 12, 431 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ), статьи 16 Федерального закона «О государственном кадастре недвижимости», Ш. требовала разрешения сложившейся ситуации в судебном порядке (л.д. 3 — 5).
При проведении подготовки дела к судебному разбирательству в суде первой инстанции заместитель директора филиала ФГБУ «ФКП Управления Росреестра» по ЛО М.Г. представил письменный отзыв на исковое заявление Ш., утверждая, что орган кадастрового учета не имел возможности допустить, а затем исправить техническую ошибку или иную ошибку в сведениях о спорных земельных участках, при этом оставлял удовлетворение исковых требований на усмотрение суда (л.д. 55 — 58, 84 — 87).
В ходе судебного разбирательства по делу в суде первой инстанции определением Лужского городского суда от 23 апреля 2014 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявлявшего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Б. (л.д. 123), которая по договору купли-продажи от 6 октября 2001 года приобрела у К.О. 495/983 доли земельного участка, расположенного по адресу: <адрес>, при этом площадь продаваемых долей составила 495 кв. м (л.д. 7 — 8, 69 — 70-оборот).
Лужский городской суд 14 мая 2014 года постановил решение, которым оставил без удовлетворения исковое заявление Ш. в полном объеме (л.д. 162 — 170).
Ш. не согласилась с законностью и обоснованностью постановленного 14 мая 2014 года решения, представитель С.А., действовавший в защиту прав, свобод и законных интересов Ш., представил апелляционную жалобу, в которой просил отменить решение суда полностью и вынести новое решение. В качестве оснований для судебного вмешательства в судебный акт представитель Ш. — С.А. ссылался на несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, фактическим обстоятельствам дела, и нарушение норм материального права, имея в виду положения части 1 статьи 28 Федерального закона от 24 июля 2007 года N 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости». По мнению подателя жалобы, применительно к рассматриваемому случаю ФГБУ «ФКП Управления Росреестра» по ЛО, имея данные об участке с кадастровым номером: N и выделенном из его состава участке с кадастровым номером: N, своевременно не внесло изменения в отношении площади исходного участка, и таким образом, сведения о площади земельного участка с кадастровым номером: N представляют собой техническую ошибку. Кроме того, по мнению подателя жалобы, поскольку в договоре купли-продажи не упоминается «доля в праве собственности на земельный участок», то его предмет — 488/983 доли земельного участка с кадастровым номером: N, категории земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: для ведения ЛПХ, общей площадью 983 кв. м, расположенного по адресу: <адрес> фактически равнозначен земельному участку с кадастровым номером: N, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: для ведения ЛПХ, общей площадью 488 кв. м, расположенного по адресу: <адрес>. Тогда как, по мнению подателя жалобы, в случае исправления технической ошибки в отношении площади участка, уточнение предмета договора купли-продажи не требуется (л.д. 172, 177).
На рассмотрение и разрешение апелляционной жалобы в суде апелляционной жалобы не явились представитель филиала ФГБУ «ФКП Управления Росреестра» по ЛО и Б.
Между тем, присутствовавшие в апелляционном разбирательстве Ш. и представитель С.А., допущенный к участию в деле в качестве представителя Ш. на основании ее устного заявления в порядке части 6 статьи 53 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ), поддержали доводы апелляционной жалобы.
В отсутствие возражений со стороны лиц, принимавших участие в апелляционном разбирательстве, с учетом сведений об извещении участников гражданского процесса о времени и месте апелляционного разбирательства по правилам статей 113 — 116 ГПК РФ (л.д. 182 — 185), суд апелляционной инстанции счел возможным рассмотреть жалобу в отсутствие неявившихся лиц.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда не находит оснований к отмене судебного решения по доводам апелляционной жалобы представителя Ш. — С.Л.
Из материалов дела следует и судом первой инстанции установлено, что К.О. в силу свидетельства на право собственности на землю N, обладал правом собственности на земельный участок общей площадью 983 кв. м, предоставленный для ЛПХ по адресу: <адрес> (л.д. 72 — 74).
Между тем, суд первой инстанции установил, что К.О. распорядился частью этого земельного участка. Так, согласно договору купли-продажи, заключенному 6 октября 2001 года между К.О., именуемым в дальнейшем «Продавец», с одной стороны, и Б., именуемой в дальнейшем «Покупатель», с другой стороны (л.д. 7 — 8), К.О. продал, а Б. купила 495/983 доли земельного участка с кадастровым номером: N, находящегося по адресу: <адрес>, в границах плана (чертежа), прилагаемого к настоящему договору, площадью продаваемых долей — 495 кв. м с кадастровым номером: N (л.д. 7).
Следует отметить что указанный договор был удостоверен 6 октября 2001 года нотариусом Лужского нотариального округа Ленинградской области М.И. в реестре за N (л.д. 8).
Как видно из выписки из ЕГРП от 8 августа 2013 года N во исполнение требований статьи 131 ГК РФ и статьи 4 Федерального закона от 21 июля 1997 года N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» 4 октября 2002 года осуществлена государственная регистрация права собственности Б. на земельный участок площадью 495 кв. м с кадастровым номером: N, находящийся по адресу: <адрес>
Вместе с тем суд первой инстанции установил, что 10 января 2013 года между К.О., именуемым в дальнейшем «Продавец», с одной стороны, и Ш., именуемой в дальнейшем «Покупатель», с другой стороны, имело место составление и подписание договора купли-продажи (л.д. 6 — 6-оборот), пунктами 1 и 2 которого предусмотрено, что К.О. продает, а Ш. покупает 488/983 доли земельного участка с кадастровым номером: N, разрешенное использование: для ведения ЛПХ, категория земель: земли населенных пунктов, общей площадью 983 кв. м, расположенного по адресу: <адрес>, со ссылкой на то, что право собственности «Продавца» на участок подтверждается следующими документами:
— свидетельством на право собственности на землю N от 15 марта 1995 года Лужским райкомземом (л.д. 72 — 74);
— кадастровым паспортом земельного участка (выпиской из государственного кадастра недвижимости) от 27 ноября 2012 года N (л.д. 10 — 11)
(л.д. 6).
Однако как видно из представленной истцовой стороной переписки государственный регистратор Управления Росреестра по ЛО первоначально решением от 29 января 2013 года регистрационные действия по обращению К.О. и Ш. от 10 января 2013 года вх. N приостановил на один месяц до <…> (л.д. 12 — 14), затем на основании заявления приостановил на три месяца до <…> (л.д. 15-оборот) и наконец решением от 17 июня 2013 года отказал в осуществлении регистрации сделки и перехода права собственности на объект недвижимости по причине прекращения действия доверенности, выданной 10 января 2013 года от имени К.О., вследствие его смерти, последовавшей 28 апреля 2013 года (л.д. 15 — 15-оборот).
Как видно из содержания указанной переписки причиной для приостановления регистрационных действий явилось противоречие между заявленными и зарегистрированными правами в ЕГРП (л.д. 12 — 14).
Разрешая заявленный Ш. спор по существу, суд первой инстанции на основе буквального толкования содержащихся в договоре купли-продажи от 10 января 2013 года, заключенном между Ш. и К.О., слов и выражений в соответствии с требованиями статьи 431 ГК РФ пришел к выводу о наличии между сторонами договорных правоотношений относительно предмета договора. При этом каких-либо неясностей, неточностей из текста договора суд первой инстанции не усмотрел, а содержание этого договора прямо и ясно свидетельствует о продаже Ш. 488/983 долей земельного участка с кадастровым номером: N, с разрешенным использованием: для ведения ЛПХ, категория земель: земли населенных пунктов, общей площадью 983 кв. м, расположенного по адресу: <адрес>
Кроме того, суд первой инстанции, применив положения пункта 1 части 1 статьи 28 Федерального закона от 24 июля 2007 года N 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости», отклонил довод истцовой стороны относительно наличия технической ошибки.
Вышеприведенные выводы суда первой инстанции положены в основу решения об отказе в предоставлении Ш. судебной защиты имущественного права по избранным ею средствам гражданского судопроизводства.
Судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда, соглашаясь с правильностью выводов суда первой инстанции, положенных в основу судебного решения от 14 мая 2014 года, отмечает, что эти выводы сделаны на основе оценки собранных и представленных письменных доказательств по правилам статей 2, 12, 50, 55, 56, 59, 60 и 67 ГПК РФ и защищены положениями абзаца 1 пункта 2 статьи 1, статьи 8, пункта 1 статьи 9, статьями 128, 131, 153, 164, 420, 421, 431, 432 ГК РФ.
Кроме того, следует отметить, что после осуществления 4 октября 2002 года государственной регистрации права собственности Б. на земельный участок площадью 495 кв. м с кадастровым номером: N, такой объект гражданских прав как земельный участок общей площадью 983 кв. м перестал существовать.
В соответствии с частью 2 статьи 17 Федерального закона от 2 января 2000 года N 28-ФЗ «О государственном земельном кадастре», действовавшего на момент осуществления государственной регистрации перехода права собственности на часть земельного участка с кадастровым номером: 47:У1:07-59-01:0003, сведения о состоянии и об использовании земельных участков, их площадях, местоположении, экономических и качественных характеристиках вносятся в документы государственного земельного кадастра на основании данных о межевании земельных участков, сведений, представленных правообладателями земельных участков, результатов проведения топографо-геодезических, картографических, мониторинговых, землеустроительных, почвенных, геолого-геоморфологических и иных обследований и изысканий.
Поэтому в силу законодательства Российской Федерации, действовавшего в период отчуждения 495/983 доли земельного участка, обязанность по внесению изменений в ГКН лежала именно на К.О. как правообладателе земельного участка с кадастровым номером: N, часть от которого площадью 495 кв. м была продана Б., в контексте выраженного в последующем намерения продать оставшуюся часть этого земельного участка.
То обстоятельство, что со стороны К.О. не были совершены юридически значимые и необходимые действия по упорядочению земельных правоотношений, не освобождало стороны по договору купли-продажи от 10 января 2013 года от необходимости учета факта состоявшегося отчуждения части земельного участка — 495/983 доли. При таком положении дела стороны по этому договору не имели правовых оснований для указания общей площади земельного участка в 983 кв. м в качестве характеристики предмета договора от 10 января 2013 года и ссылки в подтверждение субъективного права К.О. на кадастровый паспорт земельного участка (выписку из государственного кадастра недвижимости) от 27 ноября 2012 года N (л.д. 10 — 11), который составлен без учета имевшего место отчуждения части земельного участка в 495/983 доли, что составляет площадь в 495 кв. м.
Тогда как с соответствии с пунктом 1 статьи 401 ГК РФ, применяемой по аналогии права (пункт 2 статьи 6 ГК РФ), стороны должны действовать с той степенью заботливости и осмотрительности, какая от них требуется по характеру обязательства и условиям оборота, и этими сторонами, в частности, должны быть приняты все меры для надлежащего определения предмета договора купли-продажи.
Кроме того, следует отметить, что юридическое определение понятия «земельный участок» установлено статьей 11.1 Земельного кодекса Российской Федерации (далее — ЗК РФ) (в редакции Федерального закона от 19 июля 2011 года N 246-ФЗ), согласно которой земельным участком является часть земной поверхности, границы которой определены в соответствии с федеральными законами. В случаях и в порядке, которые установлены федеральным законом, могут создаваться искусственные земельные участки.
Вместе с тем согласно частям 7 — 9 статьи 39 Федерального закона от 24 июля 2007 года N 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» местоположение границ земельного участка устанавливается посредством определения координат характерных точек таких границ, то есть точек изменения описания границ земельного участка и деления их на части.
В то же время федеральным законодателем предусмотрено, что в соответствии с частью 3 статьи 1 Федерального закона от 24 июля 2007 года N 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» государственным кадастровым учетом недвижимого имущества (далее — кадастровый учет) признаются действия уполномоченного органа по внесению в государственный кадастр недвижимости сведений о недвижимом имуществе, которые подтверждают существование такого недвижимого имущества с характеристиками, позволяющими определить такое недвижимое имущество в качестве индивидуально-определенной вещи (далее — уникальные характеристики объекта недвижимости), или подтверждают прекращение существования такого недвижимого имущества, а также иных предусмотренных настоящим Федеральным законом сведений о недвижимом имуществе.
Между тем, со стороны Ш., требующей судебной защиты имущественного права, отсутствует подтверждение существования такого объекта гражданских прав как земельный участок площадью 488 кв. м, образованный после отчуждения К.О. 495/983 доли земельного участка, площадь которых (долей) составила 495 кв. м.
При таких обстоятельствах судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда находит, что суд первой инстанции, оставив без удовлетворения исковые требования Ш., правильно установил обстоятельства, имеющие значение для дела, не допустил недоказанности установленных юридически значимых обстоятельств и несоответствия выводов, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела, правомерно учел положения пунктов 1 и 4 статьи 421 ГК РФ, пункта 1 части 1 статьи 28 Федерального закона от 24 июля 2007 года N 221 «О государственном кадастре недвижимости», пункта 45 приказа Министерства экономического развития Российской Федерации от 4 февраля 2010 года N 42 и постановил решение, отвечающее вышеуказанным нормам материального права, при соблюдении требований Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Доводы апелляционной жалобы не содержат правовых оснований к отмене решения суда, основаны на отсутствии учета ранее действовавшего законодательства Российской Федерации, ошибочном толковании действующего законодательства Российской Федерации, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являющихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции в отсутствие оснований у суда апелляционной инстанции для переоценки этих доказательств.
Ссылок на какие-либо процессуальные нарушения, являющиеся безусловным основанием для отмены обжалуемого решения суда, апелляционная жалоба представителя Ш. — С.А. не содержит.
Руководствуясь абзацем 1 части 1 статьи 327.1, пунктом 1 статьи 328 и частью 1 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда
определила:
решение Лужского городского суда Ленинградской области от 14 мая 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя истца Ш. — С.А. — без удовлетворения.