Справка по результатам анализа проблемных вопросов судебной практики, возникающих при применении положений Федерального закона от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ, закрепившего новые, производные от основного, составы мошенничества
Федеральным законом от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» глава 21 УК РФ «Преступления против собственности» дополнена рядом новых статей, дифференцирующих ответственность за мошенничество в зависимости от сферы правоотношений, в которой оно совершается, и способа (инструмента) совершения:
1 ст. 159 "Мошенничество в сфере кредитования"; 2 ст. 159 "Мошенничество при получении выплат"; 3 ст. 159 "Мошенничество с использованием платежных карт"; 4 ст. 159 "Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности"; 5 ст. 159 "Мошенничество в сфере страхования"; 6 ст. 159 "Мошенничество в сфере компьютерной информации".
В сравнении с общим (родовым) составом мошенничества законодателем либерализована уголовная ответственность за перечисленные преступления.
Помимо этого, ввиду изменения редакции п. 4 примечаний к ст. 158 УК РФ 1 и в силу примечания к ст. 159 УК РФ размер ущерба для признания его крупным и особо крупным применительно к деяниям, предусмотренным ст. ст. 1 3 4 5 6
159 , 159 , 159 , 159 и 159 УК РФ увеличен до сумм, превышающих,
соответственно, один миллион пятьсот тысяч рублей и шесть миллионов рублей.
Ввиду правовой позиции, выраженной в постановлении Конституционного Суда РФ от 20 апреля 2006 г. N 4-П, проблем, связанных с определением процессуального порядка рассмотрения вопроса о применении положений УК РФ в редакции Федерального закона от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ в отношении осужденных по ст. 159 УК РФ, не возникало, и указанный вопрос разрешался как при рассмотрении уголовных дел по существу, так и на стадии исполнения приговора.
За 11 месяцев 2013 года Нижегородским областным судом рассмотрены уголовные дела по 30 кассационным (с 1 января 2013 г. — апелляционным) и надзорным (с 1 января 2013 г. — кассационным) жалобам и представлениям, содержащим доводы, связанные с применением новых составов мошенничества, ответственность за которые введена Федеральным законом от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ, в процессе квалификации действий осужденных.
В 22-х случаях участниками процесса обжаловались итоговые судебные акты по уголовным делам (приговоры, апелляционные приговоры), в 8-ми — решения, вынесенные по итогам рассмотрения ходатайств осужденных в порядке п. 13 ст. 397 УПК РФ — об освобождении от наказания или о смягчении наказания вследствие издания уголовного закона.
В подавляющем большинстве доводы жалоб сводились к выражению несогласия с решением суда о неприменении нового уголовного закона, 1 2 4 улучшающего положение осужденных (ст. ст. 159 , 159 , 159 УПК РФ) либо, напротив, к оспариванию правильности юридической оценки содеянного по статье Особенной части УК РФ в редакции вышеназванного Федерального закона.
В 9-ти жалобах инициаторы апелляционной, кассационной или надзорной ревизии в качестве основания отмены или изменения приговора указывали необоснованность их осуждения, а довод о неправильном неприменении нового уголовного закона заявлялся в жалобах в качестве факультативного.
В 1 случае в отсутствие довода автора апелляционной жалобы о неправильной юридической оценке переквалификация мошенничества на специальный состав в редакции Федерального закона от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ произведена по инициативе суда апелляционной инстанции.
1 Наличие оснований для квалификации мошенничества по ст. 159 УК РФ 2 исследовалось при разрешении 5 жалоб, по ст. 159 УК РФ - 2 жалоб. Предметом оценки областного суда при разрешении 23 жалоб являлись основания 4 для применения по делам ст. 159 УК РФ. 3 5 6 Статьи 159 , 159 , 159 УК РФ при рассмотрении уголовных дел в апелляционном, кассационном или надзорном порядке в текущем году не применялись, необходимость их применения в качестве довода жалоб не заявлялась.
Вопросы, связанные с квалификацией мошенничества в условиях конкуренции специальных составов данного преступления за исследуемый период в решениях Нижегородского областного суда при рассмотрении уголовных дел не обсуждались.
Анализ практики применения в Нижегородском областном суде положений 1 2 4
ст. ст. 159 , 159 , 159 УПК РФ на примере вышеуказанных уголовных дел и
материалов судебно-контрольных производств свидетельствует, что в условиях отсутствия на начальном этапе их реализации каких-либо рамочных ориентиров в виде руководящих разъяснений Верховного Суда Российской Федерации по вопросам применения специальных составов мошенничества, в целом она соответствовала подходам, высказанным в доктрине уголовного права за относительно непродолжительный период действия новых норм уголовного закона
<1>.
———————————
<1> См., например: Тюнин В.И. «Реструктуризация» уголовного законодательства об ответственности за мошенничество // Уголовное право. 2013 N 2. С. 35 — 41; Шеслер А.В. Мошенничество: проблемы реализации законодательных новелл // Уголовное право. 2013 N 2. С. 67 — 71; Тимошин Н.В. Новые нормы о мошенничестве в УК РФ: рекомендации к применению // Уголовный процесс. 2013. N 1. С. 10 — 15; Н. Колоколов. Новый закон — для отважных? // СПС «Консультант Плюс»; Александров А., Александрова И. Частно-публичное уголовное преследование по делам о мошенничестве // СПС «Консультант Плюс».
1 1. Практика применения ст. 159 УК РФ (мошенничество в сфере кредитования, то есть хищение денежных средств заемщиком путем представления банку или иному кредитору заведомо ложных и (или) недостоверных сведений).
Ввиду бланкетности диспозиции данной уголовно-правовой нормы ее применение непосредственно увязано с необходимостью анализа положений гражданского законодательства, регламентирующих отношения кредитора и заемщика.
1 Предметом преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ, в силу положений главы 42 ГК РФ являются деньги (применительно к кредитному договору) и иное (применительно к товарному и коммерческому кредиту -
ст. ст. 822, 823 ГК РФ) имущество.
В соответствии с ч. 1 ст. 819 ГК РФ по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее.
Ст. 822 ГК РФ регламентирует возможность заключения сторонами товарного кредита, предусматривающего обязанность одной стороны предоставить другой стороне вещи, определенные родовыми признаками.
Являясь специальным видом мошенничества и, вследствие этого, будучи непосредственно связанным с родовым понятием данного вида хищения, мошенничество в сфере кредитования — это в любом случае хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием.
Способ совершения данного преступления выражается в предоставлении заемщиком (кредитополучателем) банку или иному кредитору заведомо ложных сведений и (или) недостоверных сведений, имеющих значение для решения вопроса о предоставлении кредита. Как правило, к таковым относятся сведения об имущественном положении заемщика либо лиц, несущих имущественные риски неисполнения заемщиком обязательств по договору.
Приговором Арзамасского городского суда Нижегородской области от 1 августа 2012 года З. осужден по ч. 1 ст. 159 УК РФ за мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана. Он признан виновным в том, что с целью хищения путем обмана представил ложные сведения о месте работы, должности, заработной плате в ЗАО «БРС» и, введя банк в заблуждение относительно своей платежеспособности, заключил с ним кредитный договор на сумму 17390 руб., заемными средствами распорядился, изначально не имея намерений выполнять условия кредитного договора.
При таких обстоятельствах, непосредственно отраженных в приговоре, судебная коллегия по уголовным делам Нижегородского областного суда 1 обоснованно переквалифицировала действия З. на ч. 1 ст. 159 УК РФ в редакции Федерального закона от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ (кассационное определение от 26 февраля 2013 года, дело N 22-1054). Следует согласиться и с апелляционным определением от 27 июня 2013 года (дело N 22-3688 АП), которым оставлено без изменения постановление Лысковского районного суда Нижегородской области от 6 мая 2013 г. об отказе в удовлетворении ходатайства адвоката К. в интересах осужденного П. о приведении приговора Советского районного суда г. Нижнего Новгорода от 10 марта 2006 года в соответствие с новым уголовным законом и переквалификации 1 содеянного на ст. 159 УК РФ.
При рассмотрении данного ходатайства суды первой и апелляционной инстанций обоснованно исходили из установленных при рассмотрении дела по существу и отраженных в приговоре фактических обстоятельств содеянного, препятствовавших применению нового уголовного закона.
В частности исходя из конструкции обвинения, изложенного в описательно-мотивировочной части приговора в отношении П., предметом хищений, в совершении которых тот признан виновным, являлись не кредитные средства, для получения которых П. представлял в банки заведомо ложные сведения о размере своего дохода и месте работы, а товары народного потребления, под условием приобретения которых с осужденным заключались кредитные договоры, и которые не входили в предмет кредитных договоров. Те договорные отношения, которые существовали между банками и торговыми организациями, предоставлявшими гражданину право на приобретение различных товаров в кредит, при описании в приговоре преступного деяния, признанного судом доказанным, не отражены.
В то же время, вызывает сомнение в правильности решение об изменении приговора и применении нового уголовного закона, принятое судебной коллегией Нижегородского областного суда при вынесении апелляционного определения от 1 августа 2013 года по делу в отношении А. (N 22-4403 АП).
Данным апелляционным определением постановленный в отношении А. приговор Саровского городского суда Нижегородской области от 15 мая 2013 года изменен, его действия по каждому из 7-ми эпизодов преступных деяний, квалифицированных судом первой инстанции по чч. 3 и 4 ст. 159 УК РФ, 1 переквалифицированы на соответствующие части ст. 159 УК РФ.
При этом установлено, что А., являясь клиентским менеджером Саровского отделения N 7695 ОАО «СР», имея умысел на хищение денежных средств из корыстных побуждений, принадлежащих ОАО «СР», путем оформления кредитов на подставных лиц, используя свое служебное положение путем обмана и злоупотребления доверием, введя руководство банка в заблуждение относительно своих истинных намерений, незаконно оформлял кредитные заявки, а затем кредитные договоры и договоры поручительства, используя сканированные копии справок о доходах и паспортов граждан РФ, ранее обращавшихся в банк за кредитом, и подделывая подписи клиентов, совершал хищения денежных средств, обращая их в свою пользу.
1 Несмотря на то, что исходя из диспозиции ст. 159 УК РФ субъектом данного преступления является физическое лицо, выступающее по кредитному договору в качестве заемщика, что исключало возможность юридической оценки по данной норме действий А., являвшегося сотрудником банка и использовавшим свои служебные полномочия для хищения в этом же банке денежных средств, данное юридически значимое в силу уголовного закона обстоятельство при принятии решения по делу судебной коллегией учтено не было. 1 В рамках ст. 159 УК РФ использование своего служебного положения следует рассматривать, к примеру, в тех ситуациях, когда задействуется служебный ресурс заемщиком, не находящимся в штате кредитного учреждения (используются доступные ему по службе печати, бланки документов, необходимые для рассмотрения кредитной заявки, и т.п. действия). Проблем, связанных с отграничением преступления, предусмотренного ст. 1
159 УК РФ от другого уголовно-наказуемого деяния, предусмотренного ст. 176
УК РФ (Незаконное получение кредита), также предусматривающего ответственность за так называемый кредитный обман и имеющего аналогичный объект посягательства - кредит, но отличающегося отсутствием цели невозвращения кредита, обязательной для состава мошенничества, в практике Нижегородского областного суда не возникало. В то же время, на примере одного из материалов по ходатайству о 1 переквалификации содеянного на ст. 159 УК РФ в порядке ст. 10 УК РФ, рассмотренных судьей Нижегородского областного суда в связи с кассационной жалобой осужденного, выявлена проблема конкуренции уголовно-правовых норм, актуальная и для других специальных составов мошенничества.
В частности, постановлением судьи Дзержинского городского суда Нижегородской области от 15 марта 2013 года оставлено без удовлетворения ходатайство осужденного С. о приведении состоявшихся в отношении него судебных решений в соответствие с изменениями, внесенными в уголовный закон Федеральным законом от 29 ноября 2012 года N 207-ФЗ.
Приговором Хорошевского районного суда г. Москвы от 21 января 2010 года С. был осужден за мошенничество, совершенное организованной группой в отношении ООО «С», с причинением последнему особо крупного материального ущерба в размере 37 496 316 рублей.
Соглашаясь с позицией Дзержинского городского суда Нижегородской области от 15 марта 2013 года об отказе в переквалификации содеянного С. с 1
ч. 4 ст. 159 УК РФ на ч. 4 ст. 159 УК РФ судья Нижегородского областного
суда отметил идентичность санкций данных норм. При этом в силу примечания к статье 158 УК РФ особо крупным размером в статьях настоящей главы, за 1 3 4 5 6 исключением статей 159 , 159 , 159 , 159 , 159 УК РФ, признается стоимость имущества, превышающая 1000000 рублей. Изменение же в сторону увеличения размера особо крупного ущерба с 1000000 рублей до 6000000 рублей, 1 указанного в примечании к ст. 159 УК РФ, само по себе никоим образом не улучшает положение осужденного и не влечет смягчения, назначенного ему наказания, поскольку причиненный его действиями ущерб в размере 37 496 316 рублей и в настоящее время является особо крупным. Между тем, как представляется, повышение планки суммы, дающей основание квалифицировать мошенничество как совершенное в особо крупном размере, свидетельствует о констатации законодателем снижения степени общественной опасности содеянного С. и необходимости применения к нему 1 нового уголовного закона - ч. 4 ст. 159 УК РФ с соразмерным смягчением наказания.
Дискуссионность в толковании правоприменителями способов разрешения подобного рода конкуренции общей и специальной уголовно-правовых норм о мошенничестве предопределяет потребность в руководящем разъяснении Верховного Суда Российской Федерации по данной проблеме.
2 2. Практика применения ст. 159 УК РФ (Мошенничество при получении выплат, то есть хищение денежных средств или иного имущества при получении пособий, компенсаций, субсидий и иных социальных выплат, установленных законами и иными нормативными правовыми актами, путем представления заведомо ложных и (или) недостоверных сведений, а равно путем умолчания о фактах, влекущих прекращение указанных выплат).
Конструкция диспозиции статьи основана на неисчерпывающем перечне имущественных предоставлений со стороны органов публичной власти, хищение которых подпадает под признаки указанного квалифицированного вида мошенничества, однако замыкается на формулировку «и иных социальных выплат», что позволяет определить родовой объект данного преступления как общественные отношения в сфере социального обеспечения населения.
2 Объективная сторона ст. 159 УК РФ может быть представлена как активными действиями по представлению заведомо ложных и (или) недостоверных сведений об обстоятельствах, являющихся основанием для назначения и получения социальных выплат, так и бездействием - умолчанием о фактах, влекущих прекращение выплат. Как указывалось выше, в период января - ноября 2013 года Нижегородским областным судом вопрос о наличии оснований для переквалификации действий 2 осужденных со ст. 159 УК РФ на ст. 159 УК РФ обсуждался при рассмотрении жалоб по двум уголовным делам, результатом чего в обоих случаях стали решения о применении нового уголовного закона с соразмерным снижением наказания. При этом каждое из этих решений, как показало их содержание, оказалось небезупречным с точки зрения применения уголовного закона.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам от 5 августа 2013 года (Дело N 22-4318АП) изменен приговор Нижегородского районного суда г. Н.Новгорода от 8 февраля 2013 года в отношении Б. и Р., осужденных по ч. 4 ст. 159 УК РФ.
В соответствии с выводами судов первой и апелляционной инстанций, Б. и Р., занимавшиеся предпринимательской деятельностью и возглавлявшие, соответственно, ООО «Н-И» и ООО «Р», заключили мнимый, то есть без намерения создать соответствующие ему правовые последствия договор финансовой аренды (лизинга) оборудования, при этом затраты по его оплате, которые якобы были понесены Р., давали ему право на получение возмещения в виде субсидии из бюджета Нижегородской области.
В результате совместных преступных действий путем обмана сотрудников рабочей группы Министерства поддержки и развития малого предпринимательства, потребительского рынка и услуг Нижегородской области, основанного на предоставлении заведомо ложных сведений, Б. и Р. похитили из бюджета Нижегородской области денежные средства в сумме 2 000 000 рублей, которыми распорядились по своему усмотрению, чем причинили субъекту Российской Федерации — Нижегородской области материальный ущерб в особо крупном размере на сумму 2 000 000 рублей.
В судебном заседании государственный обвинитель просил действия Б. и 2 Р. квалифицировать по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального законаот 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ), тем самым допустив ошибку в применении уголовного закона, поскольку проигнорировал, что объектом данного преступления являются отношения, сложившиеся в сфере социального обеспечения населения, тогда как похищенные осужденными денежные средства не относились к категории социальных выплат, а носили характер экономической преференции со стороны органа государственной власти Нижегородской области в рамках поддержки субъектов предпринимательской деятельности. Будучи связанной с позицией государственного обвинителя в силу ст. 246
УПК РФ, судебная коллегия переквалифицировала действия осужденных Б. и З. с 2
ч. 4 ст. 159 УК РФ на ч. 4 ст. 159 УК РФ со смягчением каждому из них
наказания. Другой пример. Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам от 22 января 2013 года изменен апелляционный приговор Тонкинского районного суда Нижегородской области от 21 ноября 2012 года, в отношении С.: действия последнего переквалифицированы с ч. 1 ст. 159 УК РФ 2 на ч. 1 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 29 ноября 2012 года N 207-ФЗ) с назначением более мягкого наказания.
Поскольку преступные действия С., исследовавшиеся в рамках данного уголовного дела, были связаны с обманным завладением денежными средствами в виде субсидии при реализации мероприятий по содействию самозанятости безработных граждан в рамках областной целевой программы «О дополнительных мерах, направленных на снижение напряженности на рынке труда Нижегородской области в 2011 году», то есть выплаты социального характера, решение судебной коллегии о применении нового уголовного закона в целом следует признать правильным.
Между тем, излагая правовую оценку содеянного С., суд кассационной инстанции указал на совершение мошенничества "путем представления заведомо ложных и недостоверных сведений, а равно путем умолчания о фактах, влекущих прекращение указанных выплат", то есть о совершении С. обмана путем как действий, так и бездействия, являющихся с учетом особенности данного вида посягательства и специфики его предмета взаимоисключающими обстоятельствами, что как представляется, свидетельствует об излишнем 2 вменении одного из названных признаков основного состава ст. 159 УК РФ. 4 2. Практика применения ст. 159 УК РФ (Мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности).
Вследствие бланкетности двух ключевых понятий, через которые выражена диспозиция данной уголовно-правовой нормы — «договорное обязательство» и «предпринимательская деятельность», в целях их определения надлежит руководствоваться соответствующими положениями гражданского законодательства.
В силу п. 1 ст. 2 ГК РФ предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке.
Приведенное определение позволяет квалифицировать мошенничество по ст. 4
159 УК РФ исключительно при условии, что оно совершено лицом,
осуществляющим предпринимательскую деятельность (индивидуальный предприниматель) или лицом, участвующим в предпринимательской деятельности (члены органов управления юридических лиц), когда преступление непосредственно связано с указанной деятельностью.
Регламентации договорных отношений, обязательств, возникших из договора, посвящены положения разделов III и IV части 1 ГК РФ.
При рассмотрении вопросов о наличии оснований для переквалификации 4 содеянного на ст. 159 УК РФ судебные инстанции Нижегородского областного суда, как правило, верно руководствовались вышеизложенными критериями определения понятий "предпринимательская деятельность" и "договорные обязательства" и на основе конкретных фактических обстоятельств, установленных по делу, принимали законное, обоснованное и мотивированное решение о применении или отказе в применении нового уголовного закона. Например, кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 29 марта 2013 года (Дело N 22-1781) изменен приговор Автозаводского районного суда г. Н.Новгорода от 14 ноября 2012 года в отношении К., ряд деяний, совершенных им, переквалифицированы с 4
ч. 3 ст. 159 УК РФ на ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 29
ноября 2012 года N 207-ФЗ) с назначением более мягкого наказания, в том числе по совокупности преступлений.
Как обоснованно указала судебная коллегия, под мошенничеством в сфере предпринимательской деятельности понимаются такие преступления, которые совершены лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность или участвующими в предпринимательской деятельности, и эти преступления непосредственно связаны с указанной деятельностью.
При этом, как установлено по делу, К., будучи директором и учредителем ООО «Г» и ООО «А», совершил ряд мошенничеств, то есть хищений имущества граждан путем обмана, с использованием своего служебного положения, заключая гражданско-правовые договоры без намерения исполнять взятые на себя обязательства, что свидетельствовало о наличии оснований для переквалификации содеянного на новый уголовный закон.
В подавляющем же большинстве случаев исходя из фактических обстоятельств содеянного и руководствуясь тем же подходом к пониманию сферы предпринимательской деятельности и договорных обязательств, судебные инстанции Нижегородского областного суда отказывали в удовлетворении 4 доводов жалоб о переквалификации содеянного со ст. 159 УК РФ на ст. 159 УК РФ.
В частности, отказывая в удовлетворении надзорной жалобы осужденного Н. на приговор Канавинского районного суда города Нижнего Новгорода Нижегородской области от 31 октября 2011 года, кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 10 апреля 2012 года, судья указал следующее:
4 "Статьей 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 29 ноября 2012 года N 207-ФЗ) предусмотрена ответственность за мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности.
Исходя из положений ч. 1 ст. 2 ГК РФ предпринимательская деятельность — самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке.
В силу приведенного законодательного определения под предпринимательской понимается деятельность, осуществляемая в порядке и в правовых формах, регламентированных действующим гражданским законодательством.
Вследствие этого и ввиду бланкетности ст. 159.4 УК РФ в части определения понятия «предпринимательская деятельность» уголовная ответственность по данной норме уголовного закона наступает только за такие действия, охватываемые объективной стороной мошенничества, которые осуществлялись легитимным с точки зрения гражданского законодательства субъектом предпринимательской деятельности и были сопряжены с преднамеренным неисполнением данным субъектом договорных обязательств в процессе достижения целей, предусматриваемых ч. 1 ст. 2 ГК РФ.
Судом первой инстанции на основании исследованных доказательств бесспорно установлено и отражено в приговоре, что уже на момент заключения договора с первым из 178 потерпевших у Н. не было цели осуществления предпринимательской деятельности через ООО «М» в значении, придаваемом гражданским законодательством, а именно — цели выполнения работ, оказания услуг в рамках договорных обязательств. Как следует из показаний осужденного, согласующихся в этой части с иными доказательствами по уголовному делу, уже на тот момент Н. имел намерение продать ООО «М», в связи с чем на данном этапе осуществления им преступной деятельности (вплоть до формального отчуждения предприятия неустановленному лицу в марте 2010 года) названное общество использовалось лишь в качестве внешнего прикрытия мошеннических действий осужденного, не отвечающих вопреки его утверждениям признакам легитимной предпринимательской деятельности.
Исходя из фактических обстоятельств создания и деятельности ООО «М», установленных приговором, суд первой инстанции пришел к выводу, с которым нельзя не согласиться, о том, что данное хозяйственное общество было создано Н. практически одновременно с продажей им ООО «М» исключительно для продолжения преступной деятельности и уклонения от гражданско-правовой ответственности по долговым обязательствам перед клиентами, а не для занятия предпринимательской деятельностью. Об этом, в частности, свидетельствует то, что ни одно из обязательств перед потерпевшими от лица ООО «М» осужденный Н. не выполнил, в адрес данного ООО мебель с фабрики ОАО МК «Ш» не отгружалась из-за отсутствия оплаты.
Тем самым ООО «М» было создано исключительно для аккумулирования денежных средств, поступаемых от граждан под прикрытием договоров розничной купли-продажи мебели, исполнять которые Н. изначально не имел возможности, а полученными таким образом денежными средствами распоряжался по своему усмотрению.
Одновременно, утратив правомочие осуществления законной предпринимательской деятельности через ООО «М» вследствие отчуждения данного общества в марте 2010 года неустановленному лицу, фактически Н. после этого продолжал осуществлять полномочия стороны по сделкам с гражданами, ранее заключавшими договоры с ООО «М», получая от них доплату по договорам, формально при этом будучи юридически ничтожным представителем контрагента по этим договорам.
Ввиду изложенных обстоятельств, а также исходя из установленного по делу единства преступного умысла Н., направленного на завладение путем мошенничества денежными средствами всех потерпевших в рамках данного уголовного дела, и оценивая данную деятельность на этапах ее осуществления как через ООО "М", так и в дальнейшем через ООО "М" во взаимосвязи, оснований для вывода о совершении осужденным мошенничества, сопряженного с преднамеренным неисполнением им договорных обязательств в сфере легитимно осуществляемой предпринимательской деятельности, а соответственно - и для 4 переквалификации содеянного на ч. 1 ст. 159 УК РФ, как об этом просит в надзорной жалобе осужденный, не имеется". Отказывая в удовлетворении кассационной жалобы осужденной М. на приговор Нижегородского районного суда г. Н.Новгорода от 12 декабря 2012 года, в кассационном определении 23 апреля 2013 года (Дело N 22-2140) судебная коллегия опровергла утверждение осужденной о том, что между ней и потерпевшим сложились коммерческие отношения и приняла во внимание, что в договоре займа N 02 от 04 марта 2009 года М. выступает в качестве физического лица, не связанного обязательствами с какой-либо организацией, что опровергает позицию осужденной о преднамеренном неисполнении договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности. Данный договор является самостоятельным по отношению к ранее возникшим коммерческим отношениям, на которые ссылается осужденная в своих жалобах, что исключает 4 возможность квалификации действий осужденной по ст. 159 УК РФ.
При рассмотрении ходатайств осужденных в порядке п. 13 ст. 397 УПК РФ — об освобождении от наказания или о смягчении наказания вследствие издания нового уголовного закона суды обоснованно занимали позицию, в соответствии с которой в случае отсутствия в приговоре конкретизированного суждения (вывода) о совершении мошенничества в сфере предпринимательской деятельности не исключает процессуальной возможности рассмотрения вопроса о приведения приговора в соответствие с изменениями, внесенными в уголовный закон, в каждом случае оценивая, в какой мере фактические обстоятельства дела, изложенных в приговоре, дают основания считать сферу реализации преступного умысла осужденного как предпринимательскую (постановления судей Нижегородского областного суда: от 31 октября 2013 года по жалобе К. на постановление Тоншаевского районного суда Нижегородской области от 22 января 2013 года и на апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 10 апреля 2013 года; от 27 ноября 2013 года по жалобе М. на постановление Лысковского районного суда Нижегородской области от 28 мая 2013 года и на апелляционное определение от 22 августа 2013 года; от 9 декабря 2013 года на постановление Дзержинского городского суда Нижегородской области от 10 июля 2013 года и на апелляционное определение от 16 сентября 2013 года и др.).
На фоне в целом единообразной правовой позиции, определявшей решения 4 Нижегородского областного суда по вопросу о применении ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 29 ноября 2012 года N 207-ФЗ) достаточно спорной выглядит аргументация, положенная в основу кассационного определения судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 5 марта 2013 года (Дело N 22-1114).
Указанным кассационным определением отказано в удовлетворении кассационного представления государственного обвинителя, кассационных жалобы осужденных Г.Е.Н., Г.И.В. и их защитников на приговор Московского районного суда г. Нижнего Новгорода от 12 ноября 2012 года.
Опровергая довод стороны защиты о наличии в действиях осужденных 4 признаков ст. 159 УК РФ, судебная коллегия указала лишь то, что поскольку потерпевшие по делу фактически были лишены права гражданина на жилое помещение, оснований для переквалификации содеянного на данную норму уголовного закона не имеется. Данным суждением мотивировка суда кассационной инстанции по данному вопросу была исчерпана. Между тем, последствия преступления в виде утраты гражданином права на жилое помещение само по себе никак не исключает возможности 4 переквалификации совершенного осужденными мошенничества на ст. 159 УК РФ, признаки которой, как отмечено выше, подлежат определению через правовые категории "предпринимательская деятельность" и "договорные обязательства". В указанной ситуации, свидетельствующей о конкуренции двух норм уголовного 4 закона - ст. ст. 159 и ст. 159 УК РФ, в зависимости от конкретных обстоятельств дела, которые в связи с этим требовалось дополнительно проанализировать и оценить, вопрос о применении должен быть разрешен в пользу последней, как имеющей более мягкую санкцию.
Результаты анализа, в основном, свидетельствуют о единообразии подходов судей области в разрешении большинства вопросов, затрагивающих применение новелл уголовного законодательства об ответственности за мошенничество. Более того, данные подходы, вырабатывавшиеся на протяжении всего 2013 года, не вошли в противоречие с правовыми позициями, высказанными в конце года по анализируемым вопросам и Президиумом Верховного Суда Российской Федерации <2>. Вместе с тем дискуссионность отдельных аспектов правоприменения, прежде всего, относительно придания обратной силы положениям Федерального закона от 29 ноября 2012 года N 207-ФЗ, актуализируют дальнейшее обсуждение указанной тематики с трансформацией его результатов в дополнительные развернутые руководящие разъяснения высшего судебного органа страны.
Судебный состав по рассмотрению уголовных дел в кассационном порядке
———————————
<2> См. Обзор судебной практики по применению Федерального закона от 29 ноября 2012 г. N 207-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» и Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 2 июля 2013 г. N 2559-6 ГД «Об объявлении амнистии», утвержденный 4 декабря 2013 года Президиумом Верховного Суда Российской Федерации.
Исп. судья
Е.В.ЧУМАНОВ
Согласовано. Судья
И.Ю.АЗОВ