Иск об установлении факта нахождения на иждивении и назначении ежемесячных страховых выплат по случаю потери кормильца удовлетворен, так как установлен факт нахождения истца на иждивении супруга и наличия причинной связи между его смертью и профессиональным заболеванием, что в соответствии с законодательством дает лицу право на страховое обеспечение по случаю потери кормильца.
Апелляционное определение Ростовского областного суда от 14.07.2014 по делу N 33-9385/2014
Судья Колоскова О.Р.
Судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда в составе:
Председательствующего Сидоренко О.В.
Судей: Нестеровой Е.А., Варламовой Н.В.,
при секретаре К.,
Заслушав в судебном заседании по докладу судьи Сидоренко О.В. дело по апелляционной жалобе ГУ РРО ФСС РФ на решение Шахтинского городского суда Ростовской области от 22 апреля 2014 г. по гражданскому делу по иску Ц.Т. к ГУ РРО ФСС РФ филиал N 25 об установлении факта нахождения на иждивении, назначении страховых выплат по потере кормильца, взыскании недоплат,
установила:
Ц.Т. обратилась в суд с иском к ГУ РРО ФСС РФ филиалу N 25 об установлении факта нахождения на иждивении и назначении ежемесячных страховых выплат по случаю потери кормильца, указав в обоснование иска, что ее супруг Ц.Н., умерший 28.03.2004 г. вследствие профессионального заболевания, полученного в период работы на предприятиях угольной промышленности, являлся получателем страховых выплат в возмещение вреда здоровью, размер которых на момент его смерти составлял 4296 руб. 36 коп., размер его пенсии составлял 2075 руб. 07 коп. Истица на момент смерти супруга не работала, являлась пенсионером по возрасту, размер ее пенсии составил 1368 руб. 69 коп., что, по ее мнению, свидетельствует о ее нахождении на иждивении супруга.
Ссылаясь на положения Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», истица просила установить факт нахождения ее на иждивении супруга на день его смерти — 28.03.2004 г., обязать ответчика производить ей ежемесячные страховые выплаты с 01.04.2014 г. в размере 4710 руб. 82 коп. с последующей индексацией в соответствии с действующим законодательством и пожизненно, взыскать с ГУ РРО ФСС РФ филиала N 25 г. Шахты в ее пользу недоплату за период с 01.04.2011 г. по 31.03.2014 г. в сумме 155108 руб. 88 коп.
В судебное заседание истица не явилась, о дате и месте слушания извещена надлежащим образом, в отношении истицы дело рассмотрено в порядке ст. 167 ГПК РФ. Представитель истицы в судебное заседание явился, исковые требования поддержал.
Представитель ГУ РРО ФСС против удовлетворения исковых требований возражал.
Решением Шахтинского городского суда Ростовской области от 22 апреля 2014 г. исковые требования Ц.Т. удовлетворены. Суд установил факт нахождения Ц.Т. на иждивении супруга Ц.Н. на момент его смерти 28.03.2004 г. Обязал ГУ РРО ФСС РФ филиал N 25 назначить Ц.Т. с 01.04.2014 г. ежемесячные страховые выплаты в связи со смертью ее супруга — Ц.Н. пожизненно в размере 4710 руб. 82 коп. с дальнейшей индексацией в установленном законом порядке. Взыскал с ГУ РРО ФСС филиала N 25 г. Шахты в пользу Ц.Т. недоплату сумм возмещения вреда по потере кормильца, образовавшуюся за период с 01.04.2011 г. по 31.03.2014 г. в сумме 155108 руб. 88 коп. Взыскал с ГУ РРО ФСС РФ филиала N 25 г. Шахты в доход местного бюджета сумму государственной пошлины в размере 4302 руб. 18 коп.
На данное судебное решение ГУ РРО ФСС РФ подана апелляционная жалоба, в которой ставится вопрос об отмене постановленного по делу решения суда по мотивам его незаконности и необоснованности. По мнению ГУ РРО ФСС РФ, в ходе судебного разбирательства истицей не представлено достаточных доказательств нахождения на иждивении супруга.
Ознакомившись с материалами дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав представителей сторон, заслушав заключение прокурора, полагавшего судебное решение законным и обоснованным, судебная коллегия не находит установленных ст. 330 ГПК РФ оснований к отмене обжалуемого решения в апелляционном порядке.
Правовое регулирование отношений по социальному обеспечению в случае болезни, вызванной воздействием неблагоприятных факторов при исполнении трудовых обязанностей, осуществляются по нормам Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», которыми предусматривается, что обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, являясь видом социального страхования, устанавливается для социальной защиты застрахованных путем предоставления в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию в возмещение вреда причиненного их жизни и здоровью при исполнении обязанностей по трудовому договору.
В силу ст. 3 указанного Закона обязательства страховщика осуществлять социальное обеспечение по данному виду страхования возникает при наступлении страхового случая, который определяется как подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания.
Согласно ст. 7 указанного Закона субъектами права на обеспечение по данному виду обязательного социального страхования признаются как сами застрахованные, так и — в случае смерти — иные указанные в Федеральном законе «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» лица, в число которых включаются и нетрудоспособные иждивенцы, состоящие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания. При этом данное право нетрудоспособных иждивенцев является производным от их статуса иждивенца, а не от права застрахованного лица на обеспечение по обязательному социальному страхованию, которое он реализовал при жизни.
Предоставление этим лицам права на получение страховых выплат в случае смерти застрахованного лица обусловлено необходимостью поддержания стабильности их имущественного положения как лиц, получавших существенную материальную поддержку от умершего и объективно, в силу нетрудоспособности, не могущих компенсировать ее потерю за счет собственных ресурсов. Это в полной мере соответствует вытекающим из Конституции Российской Федерации принципам справедливости, равенства, стабильности юридического статуса субъектов социально-страховых отношений, на основе которых должно реализоваться право на социальное обеспечение и осуществляться социальное обеспечение в целом.
На основании вышеизложенного, юридически значимым по делу является выяснение обстоятельств, связанных с оказанием застрахованным помощи лицу, претендующему на получение страховых выплат в случае его смерти, установление конкретного соотношения между объемом такой помощи и собственными доходами заинтересованного лица, как и признание (или непризнание) данной помощи постоянным и основным источником средств существования для него.
В ходе судебного разбирательства судом установлено и материалами дела подтверждается, что супруг истицы получил профессиональное заболевание в связи с работой на предприятиях угольной промышленности в связи с чем являлся получателем страховых выплат, размер которых на момент его смерти составил 4296 руб. 36 коп., размер его пенсии — 2075 руб. 07 коп.
В судебном заседании установлено, что истица, на момент смерти супруга получала пенсию в размере 1368 руб. 69 коп., что ниже величины прожиточного минимума для пенсионеров, который за 1 квартал 2004 г. составлял 1747 руб. в целом по Российской Федерации (Постановление Правительства РФ от 03.09.2004 г. N 456) и 1542 руб. — по Ростовской области (Постановление Администрации Ростовской области от 21.04.2004 г. N 49).
На момент смерти супруга и в настоящее время истица страдает многочисленными хроническими заболеваниями, что подтверждается выпиской МБУЗ «Городская поликлиника N 6 г. Шахты» из амбулаторной карты Ц.Т. в 2003 г., в 2004 г. В связи с заболеваниями ей назначены различные медицинские препараты, лекарственные средства приобретались за счет истца, так как льгот не имелось. Дополнительных доходов кроме пенсии истица не имела.
Допрошенные в судебном заседании свидетели также пояснили, что оказываемая истице супругом материальная помощь являлась для нее постоянной на протяжении длительного времени, основным источником средств существования и ее размер свидетельствовал о том, что застрахованный при жизни взял на себя заботу о содержании истицы. Таким образом, разница между частью семейного бюджета, приходящегося на истицу и ее собственными доходами в виде получаемой пенсии, значительно превышала доходы истицы. Каких-либо данных, объективно свидетельствующих о том, что ее доходы исключали возможность нахождения на иждивении супруга, материалы дела не содержат. В силу изложенного, судом первой инстанции сделан обоснованный вывод о том, что истица находилась на иждивении супруга на день его смерти — 28.03.2004 г.
Согласно заключению ФГУ «ГБ МСЭ по Ростовской области» бюро МСЭ N 21 установлено, что смерть супруга истицы находится в причинной связи с профессиональным заболеванием. В связи с чем суд пришел к обоснованному выводу о наличии у истицы в соответствии с нормами ст. 7 125-ФЗ права на страховое обеспечение по случаю смерти кормильца. Определяя размер присужденной истице ежемесячной страховой выплаты, суд первой инстанции руководствовался положением п. 8 ст. 12 Федерального закона «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» и исходил из размера страховой выплаты, получаемой застрахованным при жизни.
Несостоятелен, по мнению судебной коллегии, и довод жалобы о том, что судом при вынесении решения об удовлетворении исковых требований не учтены положения ч. 1 ст. 87 СК РФ, поскольку сам по себе факт наличия у истицы совершеннолетней дочери не освобождает Фонд социального страхования РФ от обязательств по выплате страхового возмещения и не влияет на определение круга лиц, для лица, обладающего правом на его получение.
Судебная коллегия находит правильными выводы суда и в части взыскания в пользу истицы недоплаты по страховым выплатам за период с 01.04.2011 г. по 31.03.2014 года, поскольку в соответствии с абз. 2 п. 3 ст. 15 ФЗ от 24.07.1998 г. N 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» ежемесячная страховая выплата назначается со дня смерти застрахованного, но не ранее приобретения права на получение страховых выплат.
Требования о назначении и выплате обеспечения по страхованию, предъявленные по истечении трех лет с момента возникновения права на получение этих выплат, удовлетворяются за прошлое время не более чем за три года, предшествовавшие обращению за обеспечением по страхованию (абз. 4 п. 3 ст. 15).
Учитывая изложенное, доводы апелляционной жалобы не свидетельствуют о наличии предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда в апелляционном порядке.
Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда
определила:
Решение Шахтинского городского суда Ростовской области от 22 апреля 2014 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу ГУ РРО ФСС РФ — без удовлетворения.